Мама всегда была главной в семье. За ней последнее слово, она принимает решения. Папа сам по себе, ни во что особо не вмешивается и не вникает. Воспитывали нас строго. Мама всегда пыталась загнать меня в рамки своих представлений о "хорошей девочке". С детства мы с сестрой были разными. Я лазила по деревьям и по крышам, прыгала с лестницы, каталась на перилах, валялась в снегу, рвала свою одежду. А сестра всегда была аккуратной и спокойной, она рассказывала маме о моих проступках, о моих подружках - она ВСЕ рассказывала маме. И про себя тоже, конечно. А я постепенно теряла доверие - сначала к сестре, а потом и к маме. Мама также не умела хранить мои секреты. Она тут же все рассказывала их сестре, папе, родственникам. Даже когда у меня была первая менструация, мама сообщила об этом при всех наших родственниках, когда мы были в гостях у бабушки. Как мне было тогда стыдно! И я училась быть скрытной, училась соответствовать маминым требованиям. В школе я была изгоем. Мы жили небогато, мама много из одежды шила и перешивала сама. Мне не нравилось носить то, что выбирала мама, а просить понравившуюся вещь я боялась. У сверстников были красивые тетради с картинками, рюкзаки, а я носила клеёнчатые тетради и женские сумки-портфели, купленные мамой. Лак для ногтей и косметика были для меня недосягаемой мечтой. Мама не запрещала ими пользоваться, но денег у меня никогда не было (только на пирожок в столовой), чтобы купить самой. К тому же я боялась, что мама не одобрит покупку. Первые джинсы мне купили в 16 лет. Позже, если я что-то покупала, то старалась по возможности не показывать маме. Да и сейчас лишний раз не говорю, чтобы мама не сказала, что это дорого, марко, неудобно или зачем на это вообще деньги тратить. В классе я чувствовала себя гадким утенком, и в отношениях с ребятами была неуверенной девочкой. В школе, колледже, институте я была отличницей. В школе за это презирали и считали выскочкой. Поступив в колледж, я с удивлением отметила, что здесь меня уважают. Я научилась общаться, появились подруги, но по-прежнему учеба была приоритетом в моей жизни. Я до сих пор очень требовательна к себе. Для меня важно всегда хорошо выглядеть, я тщательно слежу за порядком в квартире, дома всегда есть, что покушать, на работе я очень ответственный и добросовестный, успешный сотрудник. Конфликты с мамой начались в юношеском возрасте. Я пыталась отстоять свое мнение, свои вкусы, а мама всегда осуждала меня, не понимала, говорила, что я не ценю ее заботу и формировала во мне чувство вины. Когда я встретила будущего мужа - это было как глоток свежего воздуха, я почувствовала, что смогу вырваться из-под маминого гнета... Сразу оговорюсь, что замуж я не сбежала, а вышла по большой любви и люблю этого мужчину уже 10 лет. В браке я счастлива. Во главу угла мама всегда ставила детей. Она всегда жила нами. Со временем центр ее жизни сместился в сторону сестры. Я тщательно оберегала свой мир, свою семью от ее вторжения. Сестра же, напротив, живет в тесном союзе с мамой. Она каждый день ей звонит. Когда мы с сестрой разменивали родительскую квартиру - мама с папой переехали в бабушкину - родители большую часть денег отдали сестре. У нас с мужем были кое-какие деньги, и за счет этих средств мама уравняла наши с сестрой доли, чтобы мы купили равноценные квартиры. Когда сестра была в декрете со вторым ребенком, мама каждый день вечером ехала с работы через полгорода, забирала из садика и приводила старшего, хотя сестре до сада идти 15 минут. Ее старший ребенок с полутора лет все выходные и праздники проводит у мамы с папой. Сейчас мама водит его в бассейн в центр, который рядом с домом сестры. Мама специально приезжает, чтобы сестре не выходить с младшим из дома. Когда сестра после второго декрета пошла работать, мама вышла на пенсию, чтобы сидеть с ее младшим ребенком. А ведь я к тому времени уже два года как работала. И все это время я чувствовала себя попрошайкой, когда просила мать посидеть с ребенком. Оставить его на выходные или попросить помочь, если сын болеет - это моя головная боль. Оставить ребенка мы можем, только если мама не занята детьми сестры. Свекровь рада помочь, но она живет далеко, в деревне. Я чувствую себя отвергнутой, находящейся в унизительном положении. О сложившейся ситуации мы никогда с мамой не говорим, делаем вид, что все ОК, разговариваем ни о чем. Нашей жизнью, работой, друзьями она не интересуется. Если раньше я пыталась ей что-то рассказать, то меня отталкивало ее неодобрительное отношение к моим поступкам и людям, меня окружающим. Она могла назвать "помыкущей" мою подружку, если я говорила, что она ходит в ночной клуб или ездит на отдых с друзьями на природу, по городам. Мою замечательную начальницу она презирает за то, что человек из-за юридических нюансов пока не может меня оформить официально и т.д. Потом она вовсе перестала слышать, слушать меня, если я ей что-то говорила о работе или друзьях. Могла перебить и заговорить о другом, или же реально НЕ СЛЫШАЛА и параллельно обсуждала другое. Все, что я рассказываю маме, через пять минут узнает сестра и наоборот. Их не коробит тут же мне перезвонить и обсудить, уточнить мою новость. Когда в детстве я пыталась протестовать против этого, мама отвечала, что мы одна семья и скрывать тут нечего. О какой открытости может идти речь? Конечно, мама обижается, что я ей ничего не рассказываю. Но как говорить с тем, кто не хочет и не может слушать, не может не осуждать, не умеет хранить информацию? Меня выводит из себя пользовательское отношение сестры к маме, я считаю ее лицемеркой и презираю. Моя сестра не умеет слушать в разговоре, не дает никому сказать, постоянно перебивает. Рассказывает при всех о мельчайших ненужных подробностях своей жизни, жизни подруг, подруг ее подруг, знакомых подруг ее подруг и т.д. В быту она тоже не очень приятный человек: может громко сморкаться при всех, попить воды из носика общего кувшина, наорать на своего ребенка и т.д. Совместные посиделки с родителями - мучение для нас с мужем. Но по воле мамы мы должны явиться и высидеть положенный срок. Если мама обижается или ей что-то не нравится, то она никогда об этом не скажет. Она будет поджимать губы, будет молчать, не звонить, сухо и сдержанно разговаривать. Никогда этот человек ярко не проявляет свои эмоции. Если хоть бы раз мама открыто высказала мне свое отношение к происходящему, я бы обрушилась на нее шквалом накопившихся чувств, потому что терпение мое на пределе. Но этого нет. Мой муж очень переживает, видя, что я нервничаю и как у меня портится настроение каждый раз, когда надо встретиться или о чем-то попросить мою маму. Я стараюсь не видеться с ней и не звонить ей лишний раз, только по необходимости. Я лишь выполняю свой дочерний долг, отдавая своим родителям дань уважения. Но обида на мать разъедает меня и подтачивает мои силы. А мама обижается на меня в ответ. Подскажите, как отработать, изжить весь этот негатив? Как сделать отношения с матерью более позитивными, более полными?
Здравствуйте! Очень надеюсь получить Ваш совет, так как моя нынешняя жизненная ситуация не дает мне покоя ни днем ни ночью. Мне 23 года. Моему парню - 28 лет. Собираемся переехать вместе из Беларусии в Санкт-Петербург. Встречаемся уже год. Он недавно стал работать в Питере. Не буду Вам пересказывать всю любовную историю, скажу лишь самое важное: этого человека я очень люблю и доверяю, как себе. На данный момент заканчиваю учиться в институте и получаю диплом через месяц. Вся проблема заключается в том, что у меня очень сложные отношения с мамой. Гражданский брак мой не первый. Тогда мама очень долго плакала и истерила, когда я съехала. Но я жила у себя в городе... Мама невероятно упрямый, эмоциональный и конфликтный человек. Когда я ей говорю о том, что брошу нынешнюю работу (свои причины) - она громко заявляет "нет!" и неделю мне читает морали: работа хорошая, такой больше не найдешь, будешь пахать за маленькую зарплату. Вспоминая детство, я понимаю, что я жутко неуверенный в себе человек, частенько не способный принять какое-то серьезное решение самостоятельно. Все всегда решала мама: можно ли мне ходить в кружки по интересам (не умею ни вязать,ни играть в спортивные игры), что мне есть (заставляла есть через силу), что одевать (если мне что-то понравилось, а ей нет - она низачто не купит этой вещи), на кого идти учиться (нелюбимая профессия и потерянные восемь лет на её изучение). Она может запросто на меня выругаться отборным матом, да таким, что я иногда плачу от обиды. Считает, что все прочитанное ею в газетах - правда, а мои знания - детский лепет. В школе я была полной. Надо мною издевалось очень много ровесников. Все потому, что я никогда не могла ответить как нужно или дать сдачи. Результат на лицо - пожизненный комплекс своего тела (хотя я сейчас не полная). Я не была трудным ребенком. Я не пью, не курю, мужчин в моей жизни было только двое и то - после 18. Я ко всем людям отношусь терпимо, уважительно, не позволяю себе кого-то оскорбить и уж тем более сказать мат. Знакомые и любимый говорят, что я хороший человек. Я не могу ответить на грубость и несправедливость. Молча терплю, а потом плачу и рассказываю все... маме... А мама говорит - терпи, молчи, игнорируй... И вот сейчас... Я боюсь маме сказать о переезде. И, как мне кажется, я боюсь не только скандала, но и мне её становится жалко... Так жалко, что сердце сжимается... Я боюсь причинить ей боль, боюсь её обид на меня и постоянных упреков, что я все делаю неправильно. Скорее всего она мне скажет, чтобы он ехал ко мне, а не я к нему, если так хочу быть с ним. Я понимаю, что сейчас я собираюсь идти ей наперекор все равно, и мне от этого становится плохо... Меня начинает мучать бессонница и неуверенность в том, что я правильно поступаю.... Чувство вины за то, что я не слушаю маму и делаю по своему.... У меня сдают нервы.... Нет, я не устраиваю скандалов.... Я просто начинаю тихо плакать в подушку. Я делилась своими мыслями с любимым человеком. Он мне говорил о том, что я решаю как мне жить, а не мама и это чувство вины нужно бороть в себе, потому что после всю оставшуюся жизнь буду ненавидеть свою мать. Я понимаю суть своей проблемы, но не могу взять себя в руки и не поддаваться манипуляциям мамы.... Мне очень страшно потерять моего любимого из-за того, что я выберу мнение мамы. Нет, он меня не бросит, если я передумаю, но уверена, что его уважение ко мне, как к личности, испарится... В последние годы я сижу за дверью с закрытым замком у себя в комнате. Так я пытаюсь оградиться от негатива моей мамы. Но это не спасает, наоборот она ещё больше заставляет думать, что я плохая дочь. Я должна с ней разговаривать, когда она захочет, а если она меня зовет и я в это время занята, о чем сообщаю,я становлюсь эгоистической сволочью... Да, есть проблески моего "Я", когда я все же делаю не так, как она хочет. Но я думаю, что Вам стало понятно, что происходит далее... Буду Вам благодарна прочтение моей истории. Возможно, от Ваших советов по поводу вышеизложенного, мне станет легче. Спасибо за внимание!
Здравствуйте, уважаемые участники сообщества. Мне нужна помощь и взгляд со стороны.
Как я уже указала в названии топика, у меня сложные и болезненные отношения с матерью. Всю мою жизнь (сейчас мне 33) они варьировались от более-менее терпимых до отвратительных. И никогда хороших и доверительных.
Возможно, в моем детстве и были хорошие моменты, но я их не помню (кроме летних поездок к бабушке в деревню). В памяти всплывает только непрерывное давление, злоба, требования, крики.
Из детства и юности я почерпнула много "полезных" сведений и представлений о себе: что я ни на что не способна, что мизинец любого ребенка знакомых-родственников-и-кого угодно лучше, чем вся я целиком, что я неблагодарная скотина, что меня кормят и обувают и даже лечат(в детстве я часто болела) и за это я должна угождать всем всегда и при любых обстоятельствах быть хорошей, доброй и приятной девочкой. И даже если меня обидели и плохо со мной обошлись, в этом все равно виновата я. Потому что надо было предусмотреть это, как-нибудь сгладить и вообще, чего это ты тут обижаешься, ишь какая королевна. Тебе будет очень сложно в жизни с таким характером!
В 16 лет мне не разрешалось выйти из дома без разрешения. У меня никогда не было карманных денег и какого бы то ни было личного пространства - мать могла в любой момент залезть в мой дневник или личное письмо и не чувствовать себя в чем-либо стесненной. В результате, я стала бунтовать и требовать больше свободы и личного пространства. Начались конфликты.
Параллельно у матери начался бурно развивающийся роман с неким мужчиной, который вскоре стал с нами жить. И через пару месяцев выяснилось, что мать беременна. Сразу скажу, я отнеслась с радостью и облегчением к этим событиям, потому что мне казалось, что уж теперь-то давление на меня ослабнет, мать переключится на другие заботы и оставит меня в покое. К мужу матери (они скоро поженились) я отнеслась с доверием и симпатией, он был улыбчивым, вел себя мило, мы вместе ходили к маме в роддом, все было хорошо. Но после рождения моего брата, в тот же день с ним что-то случилось. Он перестал со мной разговаривать вообще. Словно я исчезла из его мира.
В этом же году я поступала в универ на экономфак. Поступила и поняла, что это не мое вообще. Поступила я на этот факультет также под давлением. Мне было определено быть бухгалтером, найти хорошую работу, много зарабатывать и быть не хуже, чем другие. По пути из универа я много думала о своем предопределенном будущем и поняла, что мне оно невыносимо. Я вернулась обратно в универ и забрала документы. Придя домой, я рассказала все матери. В то время наши отношения находились на шкале "терпимые", я по юношеской наивности думала, что она сможет принять мою точку зрения на мое будущее, если я ей все как следует объясню. Не тут то было. Разразилась буря. Мне было приказано, раз я такая умная и самостоятельная, обеспечивать себя самой. И не сметь брать еду из их холодильника, и их зубную пасту, и их хлеб.
С того дня началась моя самостоятельная жизнь. Я стала искать работу. В конце концов, мне удалось устроиться в одно место, несмотря на возраст. Я стала зарабатывать на себя, покупала себе еду, одежду, зубную пасту. Домой старалась возвращаться попозже, чтобы ни с кем не пересекаться. Старалась не выходить из своей комнаты, пока они не лягут спать. С матерью мы не разговаривали. А вот отчим вдруг почувствовал себя хозяином в доме. И начал меня выживать из квартиры с молчаливого согласия матери. Когда я возвращалась домой, мне в спину неслись оскорбления и мат. Моя обувь закидывалась за шкаф, из карманов пропадали разные мелкие предметы. Он мог часами ходить под дверью моей комнаты и выкрикивать в пустоту оскорбления.
Я сдалась. В такой обстановке я не могла нормально готовиться к новым вступительным экзаменам в универ, я не могла сосредоточиться, у меня постоянно тряслись руки и дергался глаз. Я чувствовала себя дома как загнанный зверь. Короче, я ушла из дома. Переехала жить к своему парню, с которым какое-то время встречалась. Собственно, он сам меня забрал из дома, не в силах видеть, что со мной творится.
Вот моя предыстория, для того, чтобы было понятно откуда ноги растут. Извините, если получилось слишком длинно.
С тех пор наши отношения с матерью не наладились.
В остальном у меня все благополучно в жизни, я замужем, детей нет. Но отношения эти давят на меня и отравляют жизнь. Я пыталась и разговаривать с ней, и ругаться, и ходить на семейные расстановки, не помогает. Один её звонок может вывести меня из равновесия на полдня. Я не могу справиться со своими чувствами, когда разговариваю с ней, мне приходится полностью абстрагироваться, впадать в анабиоз, чтобы не реагировать на эти бесконечные попытки лезть в мое личное пространство, какие-то упреки, намеки, нравоучения, чтобы не разругаться опять.
Недавно был очередной кризис и мы не общались пару месяцев. И я так отвыкла от этого, что просто не могу заставить себя звонить ей, хотя "отношения" наши восстановились. Мне очень сложно притворяться, а в этот недавний кризис я обнаружила, что испытываю к ней ненависть. Если бы это было возможно, я бы хотела вообще не испытывать никаких чувств к этой женщине, фактически мы чужие друг другу.
Но, я думаю о том, что идут годы, никто не становится моложе и, в конце концов, она станет старой и, возможно, больной. И начнет требовать, например, чтобы я заботилась о ней. Или, если у нас с мужем появятся дети, она, наверное, станет с удовольствием просвещать их на тему какая дура у них мама.
От всех этих мыслей мне становится не по себе, я не вижу выхода из ситуации. Помогите мне, пожалуйста, его увидеть.
Почему связь двух самых близких людей оказывается даже не амбивалентной,
а поливалентной,
рассуждает психолог Екатерина Игнатова.
Когда-то ты была с ней единым целым, девять месяцев жила в ее животе, наслаждаясь симбиозом и тотальным принятием. Затем появилась на свет: акушер шлепнул тебя по попе, ты начала дышать и оплакивать потерю того состояния, в котором не было одиночества. Так началось отделение от мамы — процесс, в котором формировался твой характер. Своими действиями или бездействием мама влияла на твою личность и дальнейшую судьбу. Именно от нее ты узнала, что такое любовь. Если она была теплой и принимающей, ты делала вывод, что любовь и близость безопасны. Если была холодной и невнимательной, решала, что близость — весьма рискованная авантюра. Она рассказывала о том, что ты из себя представляешь, и ты ей безоговорочно верила.
« Хорошая и аккуратная» или« неряшливая и непоседливая» — эти определения оказались выбиты на граните нашего бессознательного. В подростковом возрасте многие пытались внести свои поправки в эти утверждения, но ведь ни один ластик не может стереть то, что высечено в граните. Позже мы более спокойно начали дискутировать с мамой, отстаивать свою точку зрения, часто не соглашаться. Однако, что бы ни говорили, как бы себя ни вели, и в тридцать, и в сорок неосознанно хотим добиться ее внимания и одобрения или доказать право на собственное мнение, быть услышанной и понятой.
Процесс отделения от мамы начинается одновременно
с нашим рождением и длится куда дольше,
чем это может показаться на первый взгляд. Можно выходить замуж,
рожать собственных детей,
переезжать на ПМЖ на другой континент и все равно оставаться связанным с ней невидимой пуповиной. И речь идет не о любви,
близости и благодарности к тому человеку,
который дал нам жизнь. Эта незримая нить соткана из обид,
претензий и недопониманий. Каждая мама любит своего ребенка,
и ни одна из них не может дать ему в точности то,
что он хотел бы. Принятия,
существовавшего в первые девять месяцев его жизни. Эта невозможность порождает болезненные ощущения,
которые психоаналитики называют нарциссической травмой. Более того,
многие мамы зачастую оказываются банкротами. Уставшие,
неувереные в себе,
тревожные,
они хотят,
но не могут быть опорой — ни самим себе,
ни своим дочерям.
Настоящее отделение и взросление,
которое не связано с достижением половозрелости,
выдачей аттестата или получением штампа в паспорте,
начинается с попытки понять своих родителей,
увидеть в них людей,
с их достоинствами и недостатками. К сожалению,
принять маму не всегда бывает просто,
но только сделав это,
можно по‑настоящему принять саму себя и не повторить ее ошибок.
ЛЮБОВЬ-ОБИДА
Лена начала читать в три года,
складывать и вычитать — в четыре,
а в пять пошла в музыкальную школу,
где стала отличницей и звездой. Мама всегда восхищалась ее талантами,
всем рассказывала,
какая ее дочь умница. Идеальная картинка стала блекнуть в тот момент,
когда Лена закончила школу — девушка поступила в университет,
где еле-еле сдавала сессии на тройки,
съехала от родителей к первому попавшемуся мужчине с квартирой,
вскоре вышла за него замуж,
родила ребенка и села дома. Никто не мог понять,
как эта умная и талантливая девушка из такой прекрасной семьи могла выбрать себе такую нелепую судьбу. И почему она с мамой разговаривает сквозь зубы — тоже было непонятно. Ведь та все для нее делала. Положа руку на сердце,
Лена и сама не могла разобраться в своих мотивах. Чтобы найти ответы на вопросы,
она обратилась за помощью к психотерапевту. На консультациях рассказывала о своем детстве,
о матери,
которая постоянно сидела в соседней комнате и читала. О том,
что ей всегда не хватало простого человеческого внимания. И о том,
что родители были озадачены лишь тем,
в какой еще кружок записать ребенка. Ленина мама реализовывала собственные амбиции через дочку,
полностью игнорируя при этом потребности девочки. Она видела в Лене свою улучшенную копию или,
говоря языком психоанализа,
свое нарциссическое расширение. Повзрослев,
Лена выбрала весьма странный способ доказать свое право на индивидуальность — объявила забастовку. Она тщетно пыталась получить от родителей безусловное принятие,
которого ей так не хватало в детстве.
Неуверенные в себе и при этом амбициозные мамы не ведают,
что творят. Не замечая потребности и особенности собственого ребенка,
они провоцируют возникновение в нем сильнейшей обиды. То непринятие,
с которым они относятся к своей маленькой дочке,
возвращается рикошетом спустя годы. Повзрослев,
девочки отказываются навещать своих родителей по выходным и разговаривают с ними сквозь губу. Чувство обиды оказывается впаяно в любовь,
и разделить эти чувства возможно,
лишь оказавшись в кабинете психолога.
ЛЮБОВЬ-РЕВНОСТЬ
Алиса была вторым ребенком в семье. Когда она родилась,
ее старшая сестра Марина уже разучивала Шопена. И это во втором классе музыкальной школы! Родители принялись пестовать юное дарование,
а Алису воспитывали по остаточному принципу. Она было попробовала посостязаться с сестрой,
но ничего не вышло. Фора была слишком большая. Алиса не сердилась,
она принимала ситуацию как есть. Точнее,
вытесняла злость и ревность,
занимаясь тем,
что получалось хорошо: помогала маме с готовкой и уборкой. Дальше жизнь расставила все по местам — талантливая Марина,
закончив консерваторию,
вышла замуж за алкоголика,
уволилась из оркестра,
в котором играла,
родила ребенка и похоронила свои надежды выиграть конкурс Чайковского. Алиса же неожиданно для всех сделала карьеру в шоу-бизнесе — правда,
как директор и администратор. Надо отдать должное маме: осознав свои ошибки,
она попросила у Алисы прощения. Правда,
немного поздно. Дочке к тому моменту исполнилось 35,
и вся ее жизнь была подчинена идее доказать собственную полноценность.
Даже имея неопровержимые доказательства своей успешности,
нелюбимые дочки чувствуют неуверенность. Они ходят по жизни в невидимых глазу футболках с надписью«
Номер два». Не мытьем,
так катаньем они возвращают себе маму — берутся за решение всех ее проблем,
оказывают финансовую и моральную поддержку. А заполучив драгоценный приз,
толком не знают,
как им распорядиться. Потаенная ревность,
злость и обида не дают насладиться победой сполна. Осознание и проживание заново этих негативных чувств,
освобождение от них может дать возможность построить теплые и близкие отношения с той,
которая некогда так ошиблась,
перепутав процесс воспитания детей с игрой на ипподроме.
ЛЮБОВЬ-ОТРИЦАНИЕ
Оля всю жизнь говорила: «Я — папина дочка». В детстве жаловалась на то,
что мама не умеет играть,
а в подростковом возрасте утверждала,
что мама — скучный человек. Вся ее жизнь была подчинена принципу: послушай маму и сделай наоборот. Мать была физиком — Оля стала лириком,
мать любила готовить — Оля могла приготовить только бутерброд и яичницу,
мама рано вышла замуж — Оля меняла мужчин как перчатки. Разговаривала дочь с ней исключительно в шутливо-пренебрежительном тоне.
К тридцати трем количество Олиных кавалеров как-то резко сократилось,
она стала чаще бывать дома,
интересоваться рецептами пасты.
Если бы девушка пошла к психотерапевту,
то узнала бы,
что девочки перенимают сценарий жизни от мамы,
в большей или меньшей степени повторяют ее модели поведения и отчасти судьбу. Убежденные папины дочки,
как правило,
следуют антисценарию,
то есть стараются сделать все не так,
как мать. Однако наше бессознательное не подозревает
о существовании частицы«
не» и трансформирует программу«
не так,
как мама» в «так,
как мама». Рано или поздно папины дочки приходят к тому,
от чего бежали. Например,
становятся скучными и домовитыми. Причем чем больше приобретают похожесть на собственную мать,
тем большее раздражение она в них вызывает. Для того чтобы не наступить на эти грабли,
очень важно быть не против кого-то,
а за что-то. Подростковый бунт и отрицание очень важно превратить
в мирный митинг с позитивными лозунгами. Тогда и только тогда можно стать самой собой и заодно договориться с мамой.
ЛЮБОВЬ-НЕДОВЕРИЕ
Катина мама была женщиной яркой,
эмоциональной,
противоречивой. Ей нравилось разыгрывать разного рода спектакли,
в их доме всегда было много гостей. Она могла обнимать свою трехлетнюю дочь,
а потом строить страшные рожи и притворяться Бабой-ягой. Могла хвалить Катю при гостях,
а потом рассказывать какую-нибудь забавную историю,
из которой явно следовало: дочь у нее достаточно нелепое создание. В общем,
девочка жила как на вулкане,
никогда не зная,
чего от мамы ждать. Лет в шесть она приняла решение не делиться с ней ничем сокровенным. Когда Катерине стукнуло 15,
она стала проводить большую часть времени у друзей,
а в 18 сбежала из дома к бойфренду. Мама недоумевала,
почему ее ненаглядное дитя так жестоко с ней обошлось. Дитя же старалось звонить домой как можно реже.
Мамы,
транслирующие своим маленьким дочкам двойные послания,
как правило,
получают в ответ отстраненное,
формальное отношение. Это не значит,
что они становятся безразличны своим повзрослевшим девочкам,
нет. Просто те боятся сократить дистанцию и получить в очередной раз под дых. «Противоречивые» мамы,
конечно,
знают способы развести дочек на эмоцию: время от времени совершенно неожиданно налетают на них с упреком или,
наоборот,
неуместной лаской,
срывают эмоциональный куш и отступают.
ЛЮБОВЬ-ВИНА
Все Машино детство ее мама трудилась на трех работах — папа был научным сотрудником,
и на его зарплату в те времена было не выжить. Никакого времени да и сил на телячьи нежности и внимание к детям у женщины не оставалось. В какой-то момент отцу предложили поработать за границей,
но Маше пора было идти в школу,
а ее старшему брату — поступать в институт,
и родители отказались от заманчивого предложения. Когда девочка заканчивала школу,
мама наняла лучших репетиторов. Работы было уже не три,
а одна,
но от этого не сильно полегчало — мама редко приходила домой раньше девяти вечера. Маша поступила на бюджет,
закончила институт с красным дипломом и очень быстро устроилась в хорошую компанию. Теперь уже они с братом покрывали большую часть семейного бюджета. Конечно,
Маша могла бы не отдавать ползарплаты родителям,
а снять квартиру и начать жить отдельно,
как ей давно уже хотелось. Но она чувствовала себя обязанной помогать им так же,
как некогда они помогали ей. И отказывать себе во многом так же,
как это делали мама с папой в свое время.
Маша оказалась привязана к родителям не нитями,
а канатами. Мать долгие годы перекладывала на дочку ответственность за свои неудачи и взращивала в ней чувство долга и вины. Оказавшись на консультации у психотерапевта,
она вернулась к своему детскому ощущению ненужности и осознала тот факт,
что теперь пытается доказать маме свою полезность и обменять«
должок» на свободу. Но поскольку та косвенно обвиняла Машу в том,
что они с отцом потеряли из-за нее некие возможности,
дающиеся только раз,
дочке ничего не оставалось,
как отплатить тем же. То есть отказаться от максимального количества возможностей — читай,
от собственной полноценной жизни. В какой-то момент Маша люто возненавидела свою мать и стала объяснять все свои проблемы тем,
что ее неправильно воспитывали. Путь к осознанию того,
что во взрослом возрасте мы сами несем ответственность за свои победы и поражения,
оказался тернистым.
Положить конец этой мучительной игре можно,
лишь выйдя из парадигмы вины и начав разговор с самой собой и мамой в терминах ответственности. В тот же момент станет понятно: в бессмысленной и беспощадной войне — конфликте с мамой — невозможно выиграть. Пока длится борьба,
обе стороны лишь теряют.
У меня с мамой всегда были сложные отношения. При этом она достойный член общества и мне, вроде как, грех жаловаться. Но почему-то наше общение приносит мне в основном лишь боль и обиду.
В вечном стремлении быть лучше других, моя мама беспрестанно требует этого и от меня. И ладно бы просто просила, но нет, она манипулирует, осуждает и критикует. Вероятно считает, что повлиять в нужном ей направлении роста и развития можно только болезненными пинками.
Иногда мне кажется, что моя мама не умеет разговаривать прямо. Каждая её просьба сильно закручена и малопонятна. По итогу, я не веду себя в соответствии с ее желанием и наблюдаю недовольное лицо с завидной регулярностью.
Немного теории и размышлений
В психологии принято считать, что родители - это для маленького ребёнка все. Сначала они для малыша еда, вода, тепло и безопасность. Затем, именно от них он учится воспринимать, принимать и оценивать себя. На их примере он учится общению с другими людьми, строит свою будущую семью.
Я понимаю, что у поколения наших мам доступа к психологической литературе не было. Люди были очень невежественны в вопросах, касаемых тонкой сферы психики и чрезмерно зависимы от чужого мнения.
Все это не способствует воспитанию ими уверенных, самостоятельных и самодостаточных детей. Дети должны были быть удобными, смиренно ходить в сад, хорошо учится в школе, стать добросовестными специалистами на заводе, выйти замуж и родить детей.
А что у них внутри мало кого интересовало. Это касалось многих сфер. Поломался телевизор или радио, дал по нему и снова заработало. Мало кто понимал, что внутри есть провода и они могут перестать контачить. Врезал и работает.
Так и с детьми. Дурь выбивалась лозинами, ремнями, подзатыльниками и оскорблениями. Никто не разбирался особо в причинах негативных поступков детей.
Опозорить сына или дочь перед друзьями, утащив его за ухо домой, не считалось зазорным. А уж что происходило за закрытыми дверями каждого дома, останется на совести старшего поколения. Чуланы, углы с горохом, игнорирование, крики.
Именно поэтому, с появлением своего ребёнка, я стараюсь узнать о воспитании детей, как можно больше: причины, следствия, влияния, особенности.
Я и мама
Практически при каждом нашем общении она, специально или нет, даёт мне негативную оценку. Или, может быть, я так интерпретируются её слова?
По мнению моей мамы, у меня дома грязно, я плохо одеваюсь, не умею выбирать подарки, делать прически, я не могу обнаружить причинно-следственные связи многих явлений и со мной можно общаться лишь вечными указаниями и настойчивыми советами.
Видимо, для моей мамы, я глупа, как пробка. Малопрятная оценочка от самого близкого человека, не так ли?
Последняя ссора
Недавно мы поругались. На мой взгляд, виновата была она. К вечеру я остыла и решила позвонить первой и попросить прощения, как обычно, засунув свою гордость куда подальше.
17 минут я в одностороннем порядке рассуждала в трубку телефона на тему наших отношений, извинений и моих чувств. И знаете что? Оказалось, что мама положила трубку на стол и ушла заниматься своими делами. А я 17 минут бесполезно сотрясала воздух.
Я была очень обижена. Такое чувство, что моей маме глубоко побоку мои мысли и чувства. После этого телефонного монолога я не звонила ей 2.5 месяца. И она не звонила мне.
Стыдно сказать, но мне стало спокойнее. Я не раз за время нашего молчания ловила себя на двойственных чувствах - вины и удовлетворения. Но совесть меня все таки загрызла и я позвонила первой.
И я вроде все понимаю, человека не исправить в 64 года, нужно принять особенности моей мамы, как данность. Но я не могу. И общаться ней у меня желания нет.
А у вас или ваших знакомых бывали подобные ситуации с родными и близкими людьми? Как все разрешилось?
Чтобы получать лучшие статьи, подпишитесь на страницы Алимеро в
